Ce n’est pas une traduction mots a mots mais les livres dans les deux languages mis côte a côte. Vous pouvez le lire en Français, en russe ou parallèlement.
Это не дословный перевод, а книга Невский проспект на двух языках, вышедшие бок о бок. Вы можете прочитать его на французском, русском или на обоих языках.
Идиот. Роман Федора Достоевского
| Идиот. Роман Федора Достоевского | L’Idiot, de Fédor Dostoïevski |
| < < < | > > > |
| ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ | TROISIÈME PARTIE |
| Глава VIII | Chapter VIII |
| – В уме ли вы? – чуть не вскочил князь с места: – в чем вас обвиняют, кто обвиняет? | – Mais avez-vous votre bon sens ou non ? s’exclama le prince qui avait failli bondir de sa place. – De quoi vous accuse-t-on et qui vous accuse? |
| – Дома, все, мать, сестры, отец, князь Щ., даже мерзкий ваш Коля! Если прямо не говорят, то так думают. Я им всем в глаза это высказала, и матери, и отцу. Maman была больна целый день; а на другой день Александра и папаша сказали мне, что я сама не понимаю, что вру и какие слова говорю. А я им тут прямо отрезала, что я уже все понимаю, все слова, что я уже не маленькая, что я еще два года назад нарочно два романа Поль-де-Кока прочла, чтобы про все узнать. Maman, как услышала, чуть в обморок не упала. | – Tout le monde à la maison : ma mère, mes sœurs, mon père, le prince Stch…, même votre vilain Kolia ! Si on ne me dit rien en face, on n’en pense pas moins. Je le leur ai déclaré ouvertement à tous, à ma mère et à mon père. Maman en a été malade toute la journée, et, le lendemain, Alexandra et papa m’ont dit que je ne me rendais même pas compte de mes divagations ni des mots que j’employais. Alors je leur ai carrément répliqué que, maintenant, je comprenais tout, que je saisissais le sens de tous les mots, que je n’étais plus une fillette et que j’avais déjà lu, deux ans auparavant, deux romans de Paul de Kock, exprès pour me mettre au courant de tout. En entendant cela, maman a failli se trouver mal. |
| У князя мелькнула вдруг странная мысль. Он посмотрел пристально на Аглаю и улыбнулся. | ne idée étrange traversa l’esprit du prince. Il regarda fixement Aglaé et sourit. |
| Ему даже не верилось, что пред ним сидит та самая высокомерная девушка, которая так гордо и заносчиво прочитала ему когда-то письмо Гаврилы Ардалионовича. Он понять не мог, как в такой заносчивой, суровой красавице мог оказаться такой ребенок, может быть, действительно даже и теперь не понимающий всех слов ребенок. | Il avait de la peine à croire qu’il avait devant lui cette même jeune fille hautaine qui lui avait lu naguère, avec tant de provocante fierté, la lettre de Gabriel Ardalionovitch. Il n’arrivait pas à comprendre comment, dans une belle fille d’humeur si arrogante et si revêche, pouvait se révéler une pareille enfant qui, en effet, ne saisissait peut-être pas tous les mots qu’elle employait. |
| – Вы все дома жили, Аглая Ивановна? – спросил он: – я хочу сказать, вы никуда не ходили в школу какую-нибудь, не учились в институте? | – Avez-vous toujours vécu à la maison, Aglaé Ivanovna ? demanda-t-il – Je veux dire : n’êtes-vous jamais allée à l’école, n’avez-vous pas étudié dans un pensionnat ? |
| – Никогда и никуда не ходила; все дома сидела, закупоренная как в бутылке, и из бутылки прямо и замуж пойду; что вы опять усмехаетесь? Я замечаю, что вы тоже, кажется, надо мной смеетесь и их сторону держите, – прибавила она, грозно нахмурившись; – не сердите меня, я и безe того не знаю, что со мной делается… я убеждена, что вы пришли сюда в полной уверенности, что я в вас влюблена и позвала вас на свидание, – отрезала она раздражительно. | – Jamais je ne suis allée nulle part ; on m’a toujours tenue enfermée à la maison comme dans une bouteille et, de cette bouteille, je ne sortirai que pour me marier. Pourquoi encore ce sourire ironique ? Je remarque que, vous aussi, vous avez l’air de vous moquer de moi et de prendre leur parti, ajouta-t-elle en se renfrognant d’un air menaçant. – Ne m’irritez pas ; je ne sais moi-même ce qui se passe en moi… Je suis sûre que vous êtes venu ici tout convaincu que j’étais amoureuse de vous et que je vous donnais un rendez-vous ! ajouta-t-elle sur un ton de colère. |
| – Я действительно вчера боялся этого, – простодушна проболтался князь (он был очень смущен); – но сегодня я убежден, что вы… | – Il est de fait qu’hier j’ai eu peur de cela, avoua candidement le prince (il était très ému) ; mais aujourd’hui, je suis persuadé que vous… |
| – Как! – вскричала Аглая, и нижняя губка ее вдруг задрожала: – вы боялись, что я… вы смели думать, что я… Господи! Вы подозревали, пожалуй, что я позвала вас сюда с тем, чтобы вас в сети завлечь, и потом чтобы нас тут застали и принудили вас на мне жениться… | – Comment ! s’exclama Aglaé dont la lèvre inférieure se mit soudain à trembler, vous avez eu peur que je… vous avez osé penser que je… Seigneur ! Vous supposiez peut-être que je vous appelais ici pour vous prendre au filet, pour qu’on nous surprît et vous obligeât à m’épouser… |
| – Аглая Ивановна! как вам не совестно? Как могла такая грязная мысль зародиться в вашем чистом, невинном сердце? Бьюсь об заклад, что вы сами ни одному вашему слову не верите и… сами не знаете, что говорите! | – Aglaé Ivanovna ! Comment n’avez-vous pas honte ? Comment une pensée aussi basse a-t-elle pu naître dans votre cœur pur et innocent ? Je parie que vous-même ne croyez pas un seul mot de ce que vous venez de dire et même… que vous ne savez pas le sens de vos paroles ! |
| Аглая сидела, упорно потупившись, точно сама испугавшись того, что сказала. | Aglaé resta tête basse, inerte, comme effarée de ce qu’elle avait dit. |
| – Совсем мне не стыдно, – пробормотала она, – почему вы знаете, что у меня сердце невинное? Как смели вы тогда мне любовное письмо прислать? | – Je n’ai aucune honte, balbutia-t-elle. Du reste, d’où savez-vous que j’ai un cœur innocent ? Comment avez-vous, dans ce cas, osé m’adresser une lettre d’amour ? |
| – Любовное письмо? Мое письмо – любовное! Это письмо самое почтительное, это письмо из сердца моего вылилось в самую тяжелую минуту моей жизни! Я вспомнил тогда о вас, как о каком-то свете… я… | – Une lettre d’amour ? Ma lettre, une lettre d’amour ! Cette lettre était l’expression du plus profond respect ; elle émanait du fond de mon cœur, à un des moments les plus pénibles de mon existence. J’ai alors pensé à vous comme à une lumière… je… |
| – Ну, хорошо, хорошо, – перебила вдруг она, но совершенно не тем уже тоном, а в совершенном раскаянии и чуть ли не в испуге, даже наклонилась к нему, стараясь все еще не глядеть на него прямо, хотела было тронуть его за плечо, чтоб еще убедительнее попросить не сердиться; – хорошо, – прибавила она ужасно застыдившись; – я чувствую, что я очень глупое выражение употребила. | – Allons, c’est bon, c’est bon ! interrompit-elle brusquement, mais sur un tout autre ton qui dénotait un profond repentir et presque de l’effroi. Elle se pencha même vers lui et, toujours en s’efforçant de ne pas le regarder en face, fit le geste de lui toucher l’épaule pour l’inviter, d’une façon plus persuasive à ne pas se fâcher. – C’est bon, répéta-t-elle avec une extrême confusion ; je sens que je me suis servie d’une expression stupide. |
| Это я так… чтобы вас испытать. Примите, как будто и не было говорено. Если же я вас обидела, то простите. Не смотрите на меня, пожалуста, прямо, отвернитесь. Вы сказали, что это очень грязная мысль: я нарочно сказала, чтобы вас уколоть. Иногда я сама боюсь того, что мне хочется сказать, да вдруг и скажу. Вы сказали сейчас, что написали это письмо в самую тяжелую минуту вашей жизни… Я знаю в какую это минуту, – тихо проговорила она, опять смотря в землю. | C’était seulement… pour vous éprouver. Mettez que je n’aie rien dit. Si je vous ai offensé, pardonnez-moi. Je vous en prie : ne me regardez pas dans les yeux ; détournez-vous. Vous venez de déclarer que c’était une idée très basse ; je l’ai exprimée à dessein pour vous piquer. Il m’arrive parfois d’avoir peur de ce que j’ai envie de dire, et tout à coup cela m’échappe. Vous avez ajouté que vous aviez écrit cette lettre dans un des moments les plus pénibles de votre existence. Je sais de quel moment vous voulez parler, proféra-t-elle en baissant la voix et en portant de nouveau les yeux vers la terre. |
| – О, если бы вы могли все знать! | – Oh ! si vous pouviez tout savoir ! |
| – Я все знаю! – вскричала она с новым волнением: – вы жили тогда в одних комнатах, целый месяц, с этою мерзкою женщиной, с которою вы убежали… | – Je sais tout ! s’écria-t-elle dans un nouvel accès d’émotion. – Vous avez partagé à cette époque votre appartement avec cette vilaine femme, en compagnie de laquelle vous vous étiez enfui… |
| Она уже не покраснела, а побледнела, выговаривая это, и вдруг встала с места, точно забывшись, но тотчас же, опомнившись, села; губка ее долго еще продолжала вздрагивать. Молчание продолжалось с минуту. Князь был ужасно поражен внезапностью выходки и не знал, чему приписать ее. | Elle n’était plus rouge, mais blême en prononçant ces paroles. Elle se leva soudain, comme mue par une impulsion inconsciente, mais se ressaisit aussitôt et se rassit. Longtemps encore sa lèvre continua à trembler. Il y eut une minute de silence. Le prince était stupéfait de cette sortie inopinée et ne savait à quoi l’attribuer. |
| – Я вас совсем не люблю – вдруг, сказала она, точно отрезала. | – Je ne vous aime pas du tout ! fit-elle soudain d’un ton tranchant. |
| Князь не ответил; опять помолчали с минуту. | Le prince ne répondit pas. Le silence régna de nouveau pendant une minute. |
| – Я люблю Гаврилу Ардалионовича… – проговорила она скороговоркой, но чуть слышно и еще больше наклонив голову. | – J’aime Gabriel Ardalionovitch… dit-elle d’une voix précipitée et à peine intelligible, en baissant encore davantage la tête. |
| – Это неправда. – проговорил князь тоже почти шепотом. | – Ce n’est pas vrai ! répliqua le prince, presque dans un chuchotement. |
| – Стало быть, я лгу? Это правда; я дала ему слово, третьего дня, на этой самой скамейке. | – Alors, je mens ? C’est pourtant la vérité ; je lui ai engagé ma parole avant-hier, sur ce même banc. |
| Князь испугался и на мгновение задумался. | Le prince eut un geste d’effroi et resta un moment songeur. |
| – Это неправда, – повторил он решительно, – вы все это выдумали. | – Cela n’est pas vrai, répéta-t-il d’un ton décidé. Vous avez inventé toute cette histoire. |
| – Удивительно вежливо. Знайте, что он исправился; он любит меня более своей жизни. Он предо мной сжег свою руку, чтобы только доказать, что любит меня более своей жизни. | – Vous êtes joliment poli. Sachez qu’il s’est amendé ; il m’aime plus que sa vie. Il s’est brûlé la main devant moi, uniquement pour me le prouver. |
| – Сжег свою руку? | – Il s’este brûlé la main ? |
| – Да, свою руку. Верьте, не верьте – мне все равно. Князь опять замолчал. В словах Аглаи не было шутки; она сердилась. | – Oui, la main. Croyez-le ou ne le croyez pas, cela m’est tout un. Derechef le prince se tut. Aglaé ne plaisantait pas ; elle était très montée. |
| – Что ж, он приносил сюда с собой свечку, если это здесь происходило? Иначе я не придумаю… | – Voyons, est-ce qu’il aurait apporté ici une bougie pour se brûler la main ? Je ne vois pas de quelle autre manière il aurait pu… |
| – Да… свечку. Что же тут невероятного? | – Oui… une bougie. Qu’est-ce qu’il y a d’invraisemblable à cela ? |
| – Целую или в подсвечнике? | – Une bougie entière, ou un bout de bougie dans un chandelier ? |
| – Ну да… нет… половину свечки… огарок… целую свечку, – все равно, отстаньте!.. И спички, если хотите, принес. Зажег свечку и целые полчаса держал палец на свечке; разве это не может быть? | – Eh bien ! oui… non… une demi-bougie… un bout de bougie… une bougie entière. Cela revient au même, n’insistez pas ! Il a même apporté des allumettes, si vous tenez à le savoir. Il a allumé la bougie et il a tenu, pendant une demi-heure, son doigt sur la flamme. Cela vous paraît impossible ? |
| – Я видел его вчера; у него здоровые пальцы. | – Je l’ai vu hier soir ; ses doigts ne portaient aucune trace de brûlure. |
| Аглая вдруг прыснула со смеху, совсем как ребенок. | Aglaé partit d’un éclat de rire enfantin. |
| Puis elle se tourna prestement vers le prince avec un air de confiance puérile, tandis qu’un sourire errait encore sur ses lèvres. | |
| – Знаете, для чего я сейчас солгала? – вдруг обернулась она к князю с самою детскою доверчивостью и еще со смехом, дрожавшим на ее губах: – потому что когда лжешь, то если ловко вставишь что-нибудь не совсем обыкновенное, что-нибудь эксцентрическое, ну, знаете, что-нибудь, что уж слишком резко, или даже совсем не бывает, то ложь становится гораздо вероятнее. Это я заметила. У меня только дурно вышло, потому что я не сумела… | – Savez-vous pourquoi je viens de vous raconter ce mensonge ? Parce que j’ai remarqué que, quand on s’est mis à mentir, le meilleur moyen de rendre son invention vraisemblable, c’est d’y introduire adroitement un détail qui sorte de la banalité, un détail excentrique, exceptionnel ou même totalement inouï. J’ai observé cela. Seulement, cet expédient ne m’a pas réussi, parce que je n’ai pas su… |
| Вдруг она опять нахмурилась, как бы опомнившись. | Elle se rembrunit subitement, comme à l’évocation d’un souvenir. |
| Elle reprit en posant sur lui un regard grave et même attristé : | |
| – Если я тогда, – обратилась она к князю, серьезно и даже грустно смотря на него, – если я тогда и прочла вам про “бедного рыцаря”, то этим хоть и хотела… похвалить вас заодно, но тут же хотела и заклеймить вас за поведение ваше и показать вам, что я все знаю… | – Si je vous ai un jour récité la poésie du « Chevalier pauvre », c’était dans l’intention de… faire votre louange, mais en même temps de vous confondre pour votre conduite et de vous montrer que je savais tout… |
| – Вы очень несправедливы ко мне… к той несчастной, о которой вы сейчас так ужасно выразились, Аглая. | – Vous êtes bien injuste envers moi… envers la malheureuse que vous avez traitée tout à l’heure en termes si cruels, Aglaé. |
| – Потому что я все знаю, все, потому так и выразилась! Я знаю, как вы, полгода назад, при всех предложили ей вашу руку. Не перебивайте, вы видите, я говорю без коментариев. После этого она бежала с Рогожиным; потом вы жили с ней в деревне какой-то, или в городе, и она от вас ушла к кому-то. (Аглая ужасно покраснела.) | – C’est parce que je sais tout, tout, que je me suis exprimée en ces termes ! Je sais que vous lui avez offert votre main devant tout le monde, il y a six mois. Ne m’interrompez pas : vous voyez que je constate, mais ne commente pas. C’est après cela qu’elle s’est enfuie avec Rogojine ; ensuite, vous avez vécu avec elle dans je ne sais quel village ou bourg ; puis elle vous a quitté pour en rejoindre un autre. (Aglaé devint affreusement rouge.) |
| Потом она опять воротилась к Рогожину, который любит ее как… как сумасшедший. Потом вы, тоже очень умный человек, прискакали теперь за ней сюда, тотчас же как узнали, что она в Петербург воротилась. Вчера вечером вы бросились ее защищать, а сейчас во сне ее видели… Видите, что я все знаю; ведь вы для нее, для нее сюда приехали? | Par la suite, elle s’est remise avec Rogojine qui l’aime comme… comme un fou. Enfin vous, en homme également fort intelligent, vous êtes arrivé dare-dare ici, derrière elle, aussitôt que vous avez appris qu’elle était revenue à Pétersbourg. Hier soir, vous vous êtes précipité pour la défendre et, il y a un instant, vous rêviez d’elle… Vous voyez que je sais tout. C’est pour elle, n’est-ce pas, pour elle que vous êtes revenu ici ? |
| – Да, для нее, – тихо ответил князь, грустно и задумчиво склонив голову и не подозревая, какимe сверкающим взглядом глянула на него Аглая, – для нее, чтобы только узнать… Я не верю в ее счастье с Рогожиным, хотя… одним словом, я не знаю, что бы я мог тут для нее сделать и чем помочь, но я приехал. | Le prince courba tristement, pensivement la tête, sans se douter du regard fulgurant qu’Aglaé dardait sur lui. – C’est pour elle, répondit-il à voix basse ; c’est pour elle, mais seulement afin d’apprendre… Je ne crois pas qu’elle puisse être heureuse avec Rogojine, bien que… bref, je ne vois pas ce que je pourrais faire pour elle, mais je suis venu. Akirill.com |
| Он вздрогнул и поглядел на Аглаю; та с ненавистью слушала его. | Il tressaillit et regarda Aglaé. Celle-ci l’avait écouté d’un air hostile. |
| – Если приехали, не зная зачем, стало быть, уж очень любите, – проговорила она наконец. | – Si vous êtes venu sans savoir pourquoi, c’est que vraiment vous l’aimez beaucoup, articula-t-elle enfin. |
| – Нет, – ответил князь, – нет, не люблю. О, если бы вы знали, с каким ужасом вспоминаю я то время, которое провел с нею! | – Non ! répliqua le prince ; non, je ne l’aime pas. Oh ! si vous saviez avec quelle terreur j’évoque le temps que j’ai passé avec elle ! |
| Даже содрогание прошло по его телу при этих словах. | Ces seules paroles lui firent courir un frisson â travers le corps. |
| – Говорите все, – сказала Аглая. | – Dites-moi tout, riposta Aglaé. |
| – Тут ничего нет такого, чего бы вы не могли выслушать. Почему именно вам хотел я все это рассказать, и вам одной, – не знаю; может быть, потому что вас в самом деле очень любил. Эта несчастная женщина глубоко убеждена, что она самое павшее, самое порочное существо из всех на свете. О, не позорьте ее, не бросайте камня. Она слишком замучила себя самое сознанием своего незаслуженного позора! И чем она виновата, о боже мой! | – Il n’y a rien là que vous ne puissiez entendre. Je ne sais pourquoi, c’était justement à vous, et à vous seule, que je voulais raconter tout cela ; peut-être parce qu’en effet j’avais pour vous beaucoup d’affection. Cette malheureuse femme est profondément convaincue qu’elle est la créature la plus déchue et la plus perverse qui soit au monde. Oh ! ne lui faites pus honte, ne lui jetez pas la pierre ! Elle ne s’est que trop torturée elle-même par le sentiment de son infamie imméritée ! Et en quoi est-elle coupable, grands dieux ! |
| О, она поминутно в исступлении кричит, что не признает за собой вины, что она жертва людей, жертва развратника и злодея; но что бы она вам ни говорила, знайте, что она сама, первая, не верит себе, и что она всею совестью своею верит, напротив, что она… сама виновна. Когда я пробовал разогнать этот мрак, то она доходила до таких страданий, что мое сердце никогда не заживет, пока я буду помнить об этом ужасном времени. У меня точно сердце прокололи раз навсегда. | Dans ses accès d’exaltation, elle crie sans cesse qu’elle ne se reconnaît aucune faute, qu’elle est la victime des hommes, la victime d’un débauché et d’un scélérat. Mais, quoi qu’elle vous déclare, sachez qu’elle est la première à ne pas croire ce qu’elle dit ; au contraire, en toute conscience, c’est… elle-même qu’elle accuse. Quand je m’efforçais de dissiper ces ténèbres, elle éprouvait de telles souffrances que jamais mon cœur ne guérira tant qu’il gardera le souvenir de ces atroces moments. J’ai la sensation qu’on m’a percé le cœur une fois pour toujours. |
| Она бежала от меня, знаете для чего? Именно чтобы доказать только мне, что она – низкая. Но всего тут ужаснее то, что она и сама, может быть, не знала того, что только мне хочет доказать это, а бежала потому, что ей непременно, внутренно хотелось сделать позорное дело, чтобы самой себе сказать тут же: “вот ты сделала новый позор, стало быть, ты низкая тварь!” О, может быть, вы этого не поймете, Аглая! Знаете ли, что в этом беспрерывном сознании позора для нее, может быть, заключается какое-то ужасное, неестественное наслаждение, точно отмщение кому-то. | Elle m’a fui, savez-vous pourquoi ? Uniquement pour me prouver son ignominie. Mais le plus affreux de tout, c’est qu’elle-même ignorait peut-être que son mobile était de me fournir cette preuve à moi seul ; elle croyait s’enfuir pour obéir à l’irrésistible envie de commettre une action honteuse qui lui permît de se dire ensuite : « Encore une ignominie à ta charge ; tu es bien une infâme créature ! » Oh ! peut-être ne comprendrez-vous pas cela, Aglaé ! Savez-vous que, dans cette perpétuelle conscience de son ignominie, se dissimule peut-être une volupté atroce et contre nature, l’assouvissement d’une sorte de vengeance contre quelqu’un ? |
| Иногда я доводил ее до того, что она как бы опять видела кругом себя свет; но тотчас же опять возмущалась и до того доходила, что меня же с горечью обвиняла за то, что я высока себя над нею ставлю (когда у меня и в мыслях этого не было), и прямо объявила мне, наконец, на предложение брака, что она ни от кого не требует ни высокомерного сострадания, ни помощи, ни “возвеличения до себя”. Вы видели ее вчера; неужто вы думаете, что она счастлива с этою компанией, что это ее общество? Вы не знаете, как она развита и что она может понять! Она даже удивляла меня иногда! | Parfois j’ai réussi à lui rendre en quelque sorte la vue de la lumière ambiante. Mais bientôt elle se rebellait et en venait à m’accuser de vouloir m’élever au-dessus d’elle (ce qui était fort loin de ma pensée) ; finalement, elle me déclarait sans ambages, quand je lui proposais le mariage, qu’elle ne demandait à personne ni pitié condescendante, ni assistance, et se refusait à ce que quelqu’un l’élevât jusqu’à lui ». Vous l’avez vue hier ; croyez-vous donc qu’elle soit heureuse en pareille compagnie et que ce soit là l’entourage qui lui convienne ? Vous ne savez pas comme elle est cultivée et combien son intelligence est ouverte ! Elle m’a même parfois étonné ! |
| – Вы и там читали ей такие же… проповеди? | – Est-ce que vous lui teniez là-bas des… sermons comme celui que vous venez de faire ? |
| – О, нет, – задумчиво продолжал князь, не замечая тона вопроса, – я почти все молчал. Я часто хотел говорить, но я, право, не знал, что сказать. Знаете, в иных случаях лучше совсем не говорить. О, я любил ее; о, очень любил… но потом… потом… потом она все угадала… | – Oh ! non ! poursuivit le prince d’un air songeur, sans remarquer le ton de la question. – Je me taisais presque tout le temps. Je voulais souvent parler, mais, en vérité, je ne trouvais, souvent, pas quoi dire. Vous savez qu’il y a des circonstances où le mieux est de se taire. Oh ! je l’aimais ; oui, je l’aimais beaucoup ; mais après… après… elle a tout deviné. |
| – Что угадала? | – Deviné quoi ? |
| – Что мне только жаль ее, а что я… уже не люблю ее. | – Que je n’avais pour elle que de la pitié, que… je ne l’aimais plus. |
| – Почему вы знаете, может, она в самом деле влюбилась в того… помещика, с которым ушла? | – Qu’en savez-vous ? Peut-être aimait-elle réellement ce… ce propriétaire avec lequel elle est partie ? |
| – Нет, я все знаю; она лишь насмеялась над ним. | – Non : je sais tout. Elle n’a fait que se moquer de lui. |
| – А над вами никогда не смеялась? | – Et de vous, ne s’est-elle jamais moquée ? |
| – Н-нет. Она смеялась со злобы; о, тогда она меня ужасно укоряла, в гневе, – и сама страдала! Но… потом… о, не напоминайте, не напоминайте мне этого! | – Mon Dieu, none! C’est-à-dire que, parfois, elle s’est moquée par malignité ; dans ces moments-là, elle m’accablait de reproches furieux, et elle-même souffrait ! Mais… ensuite… Oh ! n’évoquez pas ces souvenirs, ne me les rappelez pas ! |
| Он закрыл себе лицо руками. | Il se cacha le visage dans les mains. |
| – А знаете ли вы, что она почти каждый день пишет ко мне письма? | – Et savez-vous qu’elle m’écrit presque chaque jour ? dit-elle. |
| – Стало быть, это правда! – вскричал князь в тревоге: – я слышал, но все еще не хотел верить. | – Alors, c’est vrai ! s’écria le prince bouleversé. – On me l’a dit, mais je me refusais à le croire. |
| – От кого слышали? – пугливо встрепенулась Аглая. | – Qui vous l’a dit ? demanda Aglaé d’un air apeuré. |
| – Рогожин сказал мне вчера, только не совсем ясно. | – C’est Rogojine qui m’en a parlé hier, mais en termes vagues. |
| – Вчера? Утром вчера? Когда вчера? Пред музыкой или после? | – Hier ? Hier matin ? À quel moment de la journée ? Avant ou après la musique ? |
| – После; вечером, в двенадцатом часу. | – Après ; c’était dans la soirée, entre onze heures et minuit. |
| – А-а, ну, коли Рогожин… А знаете, о чем она пишет, мне в этих письмах? | – Ah ! bien ! si c’est Rogojine… Mais savez-vous de quoi elle me parle dans ces lettres ? |
| – Я ничему не удивляюсь; она безумная. | – Je ne m’étonne de rien ; c’est une folle ! |
| – Вот эти письма (Аглая вынула из кармана три письма в трех конвертах и бросила их пред князем). Вот уже целую неделю она умоляет, склоняет, обольщает меня, чтоб я за вас вышла замуж. Она… ну да, она умна, хоть и безумная, и вы правду говорите, что она гораздо умнее меня… она пишет мне, что в меня влюблена, что каждый день ищет случая видеть меня, хоть издали. | – Voici ces lettres (Aglaé tira de sa poche trois lettres sous enveloppes qu’elle jeta devant le prince). Depuis une semaine entière, elle me supplie, m’implore, m’adjure de vous épouser. Elle est… soit, elle est intelligente, encore que démente, et vous avez raison quand vous dites qu’elle a beaucoup plus d’esprit que moi…Elle m’écrit qu’elle est entichée de moi, qu’elle cherche tous les jours l’occasion de me voir, ne serait-ce que de loin. |
| Она пишет, что вы любите меня, что она это знает, давно заметила, и что вы с ней обо мне там говорили. Она хочет видеть вас счастливым; она уверена, что только я составлю ваше счастие… Она так дико пишет… странно… Я никому не показала писем, я вас ждала; вы знаете, что это значит? Ничего не угадываете? | Elle m’assure que vous m’aimez, qu’elle le sait, qu’elle l’a remarqué depuis longtemps et que vous lui avez parlé de moi quand vous étiez là-bas. Elle veut vous voir heureux ; elle se dit certaine que je peux seule faire votre bonheur… Elle écrit d’une manière si bizarre… si étrange… Je n’ai montré ses lettres à personne, je vous attendais. Savez-vous ce que cela signifie ? Vous ne le devinez pas ? |
| – Это сумасшествие; доказательство ее безумия, – проговорил князь, и губы его задрожали. | – C’est de la folie. Cela prouve qu’elle a perdu le sens, proféra le prince dont les lèvres se mirent à trembler. |
| – Вы уж не плачете ли? | – Est-ce que vous ne pleurez pas ? |
| – Нет, Аглая, нет, я не плачу, – посмотрел на нее князь. | – Non, Aglaé, non, je ne pleure pas, dit le prince en la regardant. |
| – Что же мне тут делать? Что вы мне посоветуете? Не могу же я получать эти письма! | – Que dois-je faire ? Que me conseillez-vous ? Je ne peux pas continuer à recevoir ces lettres. |
| – О, оставьте ее, умоляю вас! – вскричал князь: – что вам делать в этом мраке; я употреблю все усилия, чтоб она вам не писала больше. | – Oh ! laissez-la, je vous en conjure ! s’écria le prince. Que pouvez-vous faire dans ces ténèbres ? Je m’efforcerai d’obtenir qu’elle ne vous écrive plus. |
| – Если так, то вы человек без сердца! – вскричала Аглая: – неужели вы не видите, что не в меня она влюблена, а вас, вас одного она любит! Неужели вы все в ней успели заметить, а этого не заметили? Знаете, что это такое, что означают эти письма? Это ревность; это больше чем ревность! Она… вы думаете она в самом деле замуж за Рогожина выйдет, как она пишет здесь в письмах? Она убьет себя на другой день, только что мы обвенчаемся! | – Si vous parlez ainsi, c’est que vous êtes un homme sans cœur ! s’exclama Aglaé. Ne voyez-vous donc pas que ce n’est pas de moi qu’elle est entichée, mais de vous ? C’est vous seul qu’elle aime ! Se peut-il que vous soyez parvenu à tout remarquer en elle, sauf cela ? Savez-vous ce qu’il y a là-dessous, ce que trahissent ces lettres ? De la jalousie, et même pis que de la jalousie ! Elle… Vous croyez qu’elle épousera réellement Rogojine, comme elle le dit dans ses lettres ? Elle se tuerait le lendemain de notre mariage ! |
| Князь вздрогнул; сердце его замерло. Но он в удивлении смотрел на Аглаю: странно ему было признать, что этот ребенок давно уже женщина. | Le prince frissonna et son cœur défaillit. Il regarda Aglaé avec surprise : il éprouvait une singulière impression en constatant que cette enfant était depuis longtemps devenue une femme. |
| – Бог видит, Аглая, чтобы возвратить ей спокойствие и сделать ее счастливою, я отдал бы жизнь мою, но… я уже не могу любить ее, и она это знает! | – Dieu m’est témoin, Aglaé, que je sacrifierais ma vie pour lui rendre la paix de l’âme et le bonheur ! Mais… je ne puis plus l’aimer, et elle le sait ! |
| – Так пожертвуйте собой, это же так к вам идет! Вы ведь такой великий благотворитель. И не говорите мне “Аглая”… Вы и давеча сказали мне просто: “Аглая”… Вы должны, вы обязаны воскресить ее, вы должны уехать с ней опять, чтоб умирять и успокоивать ее сердце. Да ведь вы же ее и любите! | – Eh bien ! sacrifiez-vous, puisque cela vous sied si bien ! Vous êtes un si grand philanthrope. Et ne m’appelez pas « Aglaé »… Tout à l’heure, vous avez déjà dit « Aglaé » tout court… Vous devez travailler à sa résurrection ; vous y êtes obligé ; votre devoir est de repartir avec elle, pour apaiser et calmer son cœur. C’est d’ailleurs bien elle que vous aimez ! |
| – Я не могу так пожертвовать собой, хоть я и хотел один раз и… может быть, и теперь хочу. Но я знаю наверно, что она со мной погибнет, и потому оставляю ее. Я должен был ее видеть сегодня в семь часов; я, может быть, не пойду теперь. В своей гордости она никогда не простит мне любви моей, – и мы оба погибнем! Это неестественно, но тут все неестественно. Вы говорите, она любит меня, но разве это любовь? Неужели может быть такая любовь, после того что я уже вытерпел! Нет, тут другое, а не любовь! | – Je ne puis me sacrifier, bien qu’une fois j’en aie eu l’intention… et que peut-être je l’aie encore maintenant. Mais je sais à n’en pas douter qu’avec moi elle serait perdue ; c’est pourquoi je m’écarte d’elle. Je devais la voir aujourd’hui à sept heures ; peut-être n’irai-je pas. Sa fierté ne me pardonnera jamais mon amour, et nous succomberons tous les deux ! Cela n’est pas naturel, mais ici tout est contre nature. Vous dites qu’elle m’aime ; mais est-ce là de l’amour ? Un pareil sentiment peut-il exister après ce que j’ai enduré ? Non, ce n’est pas de l’amour ; c’est autre chose ! |
| – Как вы побледнели! – испугалась вдругe Аглая. | – Comme vous avez pâli ! fit Aglaé avec un soudain effroi. |
| – Ничего; я мало спал; ослаб, я… мы действительно про вас говорили тогда, Аглая… | – Ce n’est rien ; je n’ai guère dormi ; je me sens faible… C’est la vérité ; nous avons alors parlé de vous. Aglaé… |
| – Так это правда? Вы действительно могли с нею обо мне говорить и… и как могли вы меня полюбить, когда всего один раз меня видели? | – Alors, c’est vrai ? Vous avez réellement pu parler de moi avec elle. Et… et comment avez-vous pu m’aimer, ne m’ayant vue qu’une seule fois en tout ? |
| – Я не знаю как. В моем тогдашнем мраке мне мечталась… мерещилась, может быть, новая заря. Я не знаю, как подумал о вас об первой. Я правду вам тогда написал, что не знаю. Все это была только мечта от тогдашнего ужаса… Я потом стал заниматься; я три года бы сюда не приехал… | – Je ne le sais. Dans mes ténèbres d’alors, j’ai eu comme un rêve… peut-être une aurore nouvelle a-t-elle lui à mes yeux. Je ne sais pourquoi c’est d’abord à vous que ma pensée est allée. Je ne vous ai pas menti quand je vous ai écrit que j’ignorais comment cela s’était fait. Ce n’était qu’un rêve par où j’échappais à mes frayeurs d’alors… Je me suis ensuite remis à travailler ; mon intention était de ne pas revenir avant trois ans… |
| – Стало быть, приехали для нее? | – Donc vous êtes revenu pour elle ? |
| И что-то задрожало в голосе Аглаи. | Il y avait un tremblement dans la voix d’Aglaé. |
| – Да, для нее. | – Oui, pour elle. |
| Прошло минуты две мрачного молчания с обеих сторон. Аглая поднялась с места. | Deux minutes de morne silence s’écoulèrent, Aglaé se leva. |
| – Если вы говорите, – начала она нетвердым голосом, – если вы, сами верите, что эта… ваша женщина… безумная, то мне ведь дела нет до ее безумных фантазий… Прошу вас, Лев Николаич, взять эти три письма и бросить ей от меня! И если она, – вскричала вдруг Аглая, – если она осмелится еще раз мне прислать одну строчку, то скажите ей, что я пожалуюсь отцу и что ее сведут в смирительный дом… | – Si vous dites, reprit-elle d’une voix hésitante, si vous croyez vous-même que cette… que votre malheureuse est une folle, ses extravagances ne me regardent pas… Je vous prie, Léon Nicolaïévitch, de prendre ces trois lettres et de les lui jeter de ma part ! Et – s’écria-t-elle brutalement – si elle se permet de m’écrire encore une seule ligne, dites-lui que je me plaindrai à mon père qui la fera mettre dans une maison de correction… |
| Князь вскочил и в испуге смотрел на внезапную ярость Аглаи; и вдруг как бы туман упал пред ним… | Le prince eut un sursaut et considéra avec effroi la fureur inattendue d’Aglaé ; puis une sorte de brouillard tomba brusquement devant lui… |
| – Вы не можете так чувствовать… это неправда! – бормотал он. | – Vous ne pouvez pas avoir de pareils sentiments… Ce n’est pas vrai ! balbutia-t-il. |
| – Это правда! правда! – вскрикивала Аглая, почти не помня себя. | – C’est vrai ! C’est la vérité ! s’exclama Aglaé presque hors d’elle. |
| – Что такое правда? Какая правда? – раздался подле них испуганный голос. | – Qu’est-ce qui est vrai ? Quelle vérité ? fit tout près de là une voix effrayée. |
| Пред ними стояла Лизавета Прокофьевна. | Elisabeth Prokofievna était devant eux. |
| – То правда, что я за Гаврилу Ардалионовича замуж иду! Что я Гаврилу Ардалионовича люблю и бегу с ним завтра же из дому! – набросилась на нее Аглая. – Слышали вы? Удовлетворено ваше любопытство? Довольны вы этим? | – La vérité, c’est que je suis décidée à épouser Gabriel Ardalionovitch, que je l’aime et que demain je m’enfuirai de la maison avec lui ! lança Aglaé à sa mère. – Vous avez entendu ? Votre curiosité est-elle satisfaite ? Cela vous suffit-il ? |
| И она побежала домой. | Et elle partit en courant vers la maison. |
| – Нет, уж вы, батюшка, теперь не уходите, – остановила князя Лизавета Прокофьевна, – сделайте одолжение, пожалуйте ко мне объясниться… Что же это за мука такая, я и так всю ночь не спала… | – Ah ! non, mon bon ami, vous n’allez pas filer maintenant, fit Elisabeth Prokofievna en retenant le prince. Faites-moi le plaisir de venir vous expliquer chez moi… Ah ! que d’arias ! et cela après une nuit blanche !… |
| Князь пошел за нею. | Le prince la suivit. |
| IX. | IX. |
| Войдя в свой дом, Лизавета Прокофьевна остановилась в первой же комнате; дальше она идти не могла и опустилась на кушетку, совсем обессиленная, позабыв даже пригласить князя садиться. Это была довольно большая зала, с круглым столом посредине, с камином, со множеством цветов на этажерках у окон, и с другою стеклянною дверью в сад, в задней стене. Тотчас же вошли Аделаида и Александра, вопросительно и с недоумением смотря на князя и на мать. | Arrivée à la maison, Elisabeth Prokofievna s’arrêta dans la première pièce ; n’ayant pas la force d’aller plus loin, elle se laissa tomber, à bout de résistance, sur une couchette et oublia même d’inviter le prince à s’asseoir. C’était une assez grande salle avec une table ronde au milieu et une cheminée ; des fleurs s’amoncelaient sur des étagères au bas de la fenêtre ; au fond, une porte vitrée donnait sur le jardin. Aussitôt survinrent Adélaïde et Alexandra, dont les regards étonnés parurent questionner le prince et leur mère. |
| Девицы обыкновенно вставали на даче около девяти часов; одна Аглая, в последние два-три дня, повадилась вставать несколько раньше и выходила гулять в сад, но все-таки не в семь часов, а в восемь или даже попозже. Лизавета Прокофьевна, действительно не спавшая ночь от разных своих тревог, поднялась около восьми часов, нарочно с тем чтобы встретить в саду Аглаю, предполагая, что та уже встала; но ни в саду, ни в спальне ее не нашла. Тут она встревожилась окончательно и разбудила дочерей. От служанки узнали, что Аглая Ивановна еще в седьмом часу вышла в парк. | À la campagne, les demoiselles avaient l’habitude de se lever vers neuf heures ; seule Aglaé se levait depuis deux ou trois jours un peu plus tôt et allait se promener dans le jardin, non pas du reste à sept heures, mais à huit ou même plus tard. Elisabeth Prokofievna, en proie à ses divers soucis, n’avait en effet pas fermé l’œil de la nuit ; elle était sur pied depuis huit heures dans le dessein d’aller au jardin retrouver Aglaé, qu’elle croyait déjà levée ; mais ellee ne la trouva ni dans le jardin ni dans sa chambre à coucher. Vivement alarmée elle réveilla ses deux autres filles. La domestique déclara qu’Aglaé Ivanovna était partie pour le parc avant sept heures. |
| Девицы усмехнулись новой фантазии их фантастической сестрицы и заметили мамаше, что Аглая, пожалуй, еще рассердится, если та пойдет в парк ее отыскивать, и что, наверно, она сидит теперь с книгой на зеленой скамейке, о которой она еще три дня назад говорила, и за которую чуть не поссорилась с князем Щ., потому что тот не нашел в местоположении этой скамейки ничего особенного. | Ses sœurs rirent malicieusement en apprenant cette nouvelle fantaisie de leur extravagante cadette et firent observer à leur mère qu’Aglaé serait encore bien capable de se fâcher si on allait à sa recherche dans le parc ; à leur avis, elle était assise, un livre à la main, sur le banc vert dont elle avait parlé trois jours avant et au sujet duquel elle avait failli se quereller avec le prince Stch… ; celui-ci avait en effet déclaré ne rien trouver de remarquable au site devant lequel ce banc était placé. |
| Застав свидание и слыша странные слова дочери, Лизавета Прокофьевна была ужасно испугана, по многим причинам; но приведя теперь с собой князя, струсила, что начала дело: “почему ж Аглая не могла бы встретиться и разговориться с князем в парке, даже, наконец, если б это было и наперед условленное у них свидание?” | Tombant en plein rendez-vous et surprenant les étranges paroles de sa fille, Elisabeth Prokofievna avait éprouvé une frayeur intense qui se justifiait par bien des raisons. Mais, après avoir entraîné le prince avec elle, elle redouta les conséquences de son initiative, « car Aglaé ne pouvait-elle pas avoir rencontré le prince dans le parc et engagé la conversation avec lui, sans parler de la possibilité qu’ils se fussent donné rendez-vous au préalable » ? |
| Не подумайте, батюшка-князь, – скрепилась она, наконец, – что я вас допрашивать сюда притащила… Я, голубчик, после вчерашнего вечера, может, и встречаться-то с тобой долго не пожелала бы… | – N’allez pas croire, mon cher prince, dit-elle en s’efforçant de se dominer, que je vous aie amené ici pour vous faire subir un interrogatoire… Mon bon ami, après ce qui s’est passé hier soir, j’aurais peut-être préféré ne pas te revoir de longtemps… |
| Она было немного осеклась. | Elle allait s’arrêter court. |
| – Но все-таки вам бы очень хотелось узнать, как мы встретились сегодня с Аглаей Ивановной? – весьма спокойно докончил князь. | – Mais je présume que vous voudriez bien savoir comment Aglaé Ivanovna et moi nous sommes rencontrés aujourd’hui ? acheva le prince. |
| – Ну, что ж, и хотелось! – вспыхнула тотчас же Лизавета Прокофьевна. – Не струшу и прямых слов. Потому что никого не обижаю и никого не желала обидеть… | – Eh ! bien sûr que je voudrais le savoir ! répartit Elisabeth Prokofievna avec emportement. – Je n’ai pas peur qu’on me parle en face ; je n’offense personne, je n’ai voulu offenser, personne… |
| – Помилуйте, и без обиды натурально хочется узнать; вы мать. Мы сошлись сегодня с Аглаей Ивановной у зеленой скамейки ровно в семь часов утра, вследствие ее вчерашнего приглашения. Она дала мне знать вчера вечером запиской, что ей надо видеть меня и говорить со мной о важном деле. Мы свиделись и проговорили целый час о делах, собственно одной Аглаи Ивановны касающихся; вот и все. | – Mais naturellement : il n’y a rien d’offensant à vouloir, savoir cela ; vous êtes mère. Nous nous sommes rencontrés aujourd’hui, Aglaé Ivanovna et moi, auprès du banc vert, juste à sept heures du matin, à la suite d’un avis qu’elle m’a donné hier. Elle m’a remis hier soir une lettre où elle me disait qu’il fallait qu’elle me vît et m’entretînt d’une affaire importante. Nous avons donc eu une entrevue et nous avons parlé pendant une heure de questions qui la concernaient exclusivement. Voilà tout. |
| – Конечно, все, батюшка, и без всякого сомнения все, – с достоинством произнесла Лизавета Прокофьевна. | – C’est évidemment tout, mon ami ; aucun doute que ce ne soit tout ! proféra d’un ton digne Elisabeth Prokofievna. |
| – Прекрасно, князь! – сказала Аглая, вдруг входя в комнату: – благодарю вас от всего сердца, что сочли и меня неспособною унизиться здесь до лжи. Довольно с вас, maman, или еще намерены допрашивать? | – Très bien, prince ! dit Aglaé en entrant brusquement dans la pièce ; je vous remercie de tout cœur de m’avoir jugée incapable de m’abaisser ici à un mensonge. Êtes-vous satisfaite, maman, ou avez-vous l’intention de pousser plus loin l’interrogatoire ? |
| – Ты знаешь, что мне пред тобой краснеть еще ни в чем до сих пор не приходилось… хотя ты, может, и рада бы была тому, – назидательно ответила Лизавета Прокофьевна. – Прощайте, князь, простите и меня, что обеспокоила. И надеюсь, вы останетесь уверены в неизменном моем к вам уважении. | – Tu sais bien qu’il ne m’est jamais arrivé jusqu’ici d’avoir à rougir devant toi… quoique, peut-être, tu y eusses pris plaisir, répliqua Elisabeth Prokofievna, du ton de quelqu’un qui donne une leçon. – Adieu, prince ! Excusez-moi de vous avoir dérangé. J’espère que vous resterez convaincu de mon invariable estime à votre égard. |
| Князь тотчас же откланялся на обе стороны и молча вышел. Александра и Аделаида усмехнулись и пошептались о чем-то промеж собой. Лизавета Прокофьевна строго на них поглядела. | Le prince fit aussitôt un salut à la mère et à la fille, puis se retira sans dire mot. Alexandra et Adélaïde esquissèrent un sourire et se mirent à chuchoter entre elles. Elisabeth Prokofievna leur décocha un regard sévère. |
| – Мы только тому, maman, – засмеялась Аделаида, – что князь так чудесно раскланялся: иной раз совсем мешок, а тут вдруг как… как Евгений Павлыч. | – Ce qui nous met en gaîté, fit en riant Adélaïde, c’est de voir le prince saluer d’un air aussi majestueux ; il a généralement l’air d’un sac et tout d’un coup le voilà qui vous prend des manières… des manières à la Eugène Pavlovitch. |
| – Деликатности и достоинству само сердце учит, а не танцмейстер, – сентенциозно заключила Лизавета Прокофьевна и прошла к себе на верх, даже и не поглядев на Аглаю. | – La délicatesse et la dignité sont des qualités qui émanent du cœur et que n’enseignent pas les maîtres de danse, conclut sentencieusement Elisabeth Prokofievna. Et elle monta dans sa chambre sans même jeter les yeux sur Aglaé. |
| Когда князь воротился к себе, уже около девяти часов, то застал на террасе Веру Лукьяновнуe и служанку. Они вместе прибирали и подметали после вчерашнего беспорядка. | Quand le prince rentra chez lui, vers les neuf heures, il trouva sur la terrasse Véra Loukianovna et une servante. Elles venaient de ranger et de balayer après la soirée tumultueuse de la veille. |
| – Слава богу, успели покончить до приходу! – радостно сказала Вера. | – Dieu merci, nous avons pu terminer le ménage avant votre retour ! dit gaiement Véra. |
| – Здравствуйте; у меня немного голова кружится; я плохо спал; я бы заснул. | – Bonjour. J’ai un peu de migraine ; j’ai mal dormi ; je ferais volontiers un somme. |
| – Здесь на террасе, как вчера? Хорошо. Я скажу всем, чтобы вас не будили. Папаша ушел куда-то. | – Voulez-vous vous reposer ici, sur la terrasse, comme hier ? C’est bien. Je dirai à tout le monde de ne pas vous réveiller. Papa est sorti. |
| Служанка вышла; Вера отправилась было за ней, но воротилась и озабоченно подошла к князю. | La servante se retira ; Véra fit mine de la suivre, mais elle se ravisa et s’approcha du prince avec un air soucieux. |
| – Князь, пожалейте этого… несчастного; не прогоняйте его сегодня. | – Prince, ayez pitié de ce… malheureux. Ne le chassez pas aujourd’hui. |
| – Ни за что не прогоню; как он сам хочет. | – Je ne le chasserai pour rien au monde. Il fera ce qui lui plaira. |
| – Он ничего теперь не сделает и… не будьте с ним строги. | – Il ne fera rien pour le moment… Ne soyez pas sévère avec lui. |
| – О, нет, зачем же? | – Certes non ; pourquoi le serais-je ? |
| – И… не смейтесь над ним; вот это самое главное. | – Et puis… ne riez pas de lui ; c’est l’essentiel. |
| – О, отнюдь нет! | – Assurément non. |
| – Глупа я, что такому человеку, как вы, говорю об этом, – закраснелась Вера. – А хоть вы и устали, – засмеялась она, полуобернувшись, чтоб уйти, – а у вас такие славные глаза в эту минуту… счастливые. | – Je suis ridicule de dire cela à un homme comme vous, fit Véra en rougissant. – Quoique vous soyez fatigué, ajouta-t-elle en riant et déjà à demi tournée vers la porte, vous avez en ce moment des yeux si bons… si heureux. |
| – Неужто счастливые? – с живостью спросил князь, и радостно рассмеялся. | – Sont-ils vraiment si heureux ? demanda le prince avec vivacité. Et il partit d’un franc éclat de rire. |
| Но Вера, простодушная и нецеремонная, как мальчик, вдруг что-то сконфузилась, покраснела еще больше и, продолжая смеяться, торопливо вышла из комнаты. | Mais Véra, qui avait la simplicité et le sans-façon d’un garçon, devint soudain toute confuse et encore plus rouge ; elle fit, sans cesser de rire, une brusque sortie. |
| “Какая… славная…” подумал князь, и тотчас забыл о ней. Он зашел в угол террасы, где была кушетка и пред нею столик, сел, закрыл руками лицо и просидел минут десять; вдруг торопливо и тревожно опустил в боковой карман руку и вынул три письма. | « Quelle… charmante jeune fille… » pensa le prince, et il l’oublia aussitôt. Il se retira dans le coin de la terrasse où était la couchette, en face d’une petite table, s’assit, se couvrit la figure de ses mains et resta dans cette posture une dizaine de minutes. Brusquement, il plongea avec inquiétude la main dans sa poche de côté et en sortit trois lettres. |
| Но опять отворилась дверь, и вошел Коля. Князь точно обрадовался, что пришлось положить назад в карман письма и удалить минуту. | Mais de nouveau la porte s’ouvrit et Kolia apparut. Le prince se sentit presque joyeux de cette occasion de rempocher les lettres et d’en différer la lecture. |
| – Ну, происшествие! – сказал Коля, усаживаясь на кушетке и прямо подходя к предмету, как и все ему подобные. – Как вы теперь смотрите на Ипполита? Без уважения? | Kolia s’assit sur la couchette. – En voilà un événement ! dit-il en entrant d’emblée dans son sujet, avec la rondeur habituelle à ses pareils ; quelle opinion avez-vous maintenant d’Hippolyte ? A-t-il perdu votre estime ? |
| – Почему же… но, Коля, я устал… При том же об этом слишком грустно опять начинать… Что он, однако? | – Pourquoi donc ?… Mais, Kolia, je suis fatigué… En outre, ce serait trop pénible de revenir là-dessus… Comment va-t-il, cependant ? |
| – Спит и еще два часа проспит. Понимаю; вы дома не спали, ходили в парке… конечно, волнение… еще бы! | – Il dort et ne se réveillera sans doute pas avant deux heures. Je comprends ; vous n’avez pas couché à la maison ; vous êtes allé au parc… naturellement, vous étiez ému… On le serait à moins ! |
| – Почему вы знаете, что я ходил в парке и дома не спал? | – Comment savez-vous que je suis allé au parc et n’ai pas dormi à la maison ? |
| – Вера сейчас говорила. Уговаривала не входить; я не утерпел, на минутку. Я эти два часа продежурил у постели; теперь Костю Лебедева посадил на очередь. Бурдовский отправился. Так ложитесь же, князь; спокойной… ну, спокойного дня! Только, знаете, я поражен! | – Véra vient de me le dire. Elle m’a recommandé de ne pas entrer ; mais je n’ai pu y tenir, je voulais vous voir, ne fût-ce qu’une minute. J’ai passé ces deux heures au chevet du malade ; maintenant, c’est au tour de Kostia Lébédev. Bourdovski est reparti. Enfin, couchez-vous, prince, bonne… non, bon jour! Mais, vous savez, je suis stupéfait! |
| – Конечно… все это… | – Évidemment… tout cela… |
| – Нет, князь, нет; я поражен “Исповедью”. Главное тем местом, где он говорит о провидении и о будущей жизни. Там есть одна ги-гант-ская мысль! | – Non, prince, non ; ce qui me stupéfie, c’est la « confession ». Et surtout le passage où il parle de la Providence et de la vie future. Il y a là une pensée gi-gan-tesque! |
| Князь ласково посмотрел на Колю, который, конечно, затем и зашел, чтобы поскорей поговорить про гигантскую мысль. | Le prince regarda affectueusement Kolia qui était, sans aucun doute, venu pour l’entretenir de la pensée gigantesque. |
| – Но главное, главное не в одной мысли, а во всей обстановке! Напиши это Вольтер, Руссо, Прудон, я прочту, замечу, но не поражусь до такой степени. Но человек, который знает наверно, что ему остается десять минут, и говорит так, – ведь это гордо! Ведь это высшая независимость собственного достоинства, ведь это значит бравировать прямо… Нет, это гигантская сила духа! | – Mais l’essentiel, l’essentiel, ce n’est pas tant cette pensée que les circonstances au milieu desquelles elle a germé. Si elle avait été formulée par Voltaire, Rousseau, Proudhon, je l’aurais lue, remarquée, toutefoise elle ne m’aurait pas frappé au même degré. Mais qu’un homme qui est sûr de n’avoir plus que dix minutes à vivre s’exprime ainsi, c’est un rude exemple de fierté ! C’est la plus haute manifestation d’indépendance de la dignité humaine ; cela équivaut à braver ouvertement… Non, cela dénote une force d’âme gigantesque ! |
| И после этого утверждать, что он нарочно не положил капсюля, – это низко и неестественно! А знаете, ведь он обманул вчера, схитрил: я вовсе никогда с ним сак не укладывал и никакого пистолета не видал; он сам все укладывал, так что он меня вдруг с толку сбил. Вера говорит, что вы оставляете его здесь; клянусь, что не будет опасности, тем более, что мы все при нем безотлучно. | Et venir soutenir après cela qu’il a fait exprès d’oublier la capsule, c’est de la bassesse, c’est un non-sens ! Mais vous savez, hier, il nous a trompés ; c’est un malin ; je n’ai pas du tout fait son sac avec lui et je n’ai jamais vu son pistolet, c’est lui-même qui a tout emballé ; si bien qu’il m’a interloqué en racontant cette histoire. Véra dit que vous le laisserez ici ; je vous jure qu’il n’y aura aucun danger, d’autant que nous exerçons tous sur lui une surveillance de chaque instant. |
| – А кто из вас там был ночью? | – Et qui de vous l’a veillé cette nuit ? |
| – Я, Костя Лебедев, Бурдовский; Келлер побыл немного, а потом перешел спать к Лебедеву, потому что у нас не на чем было лечь. Фердыщенко тоже спал у Лебедева, в семь часов ушел. Генерал всегда у Лебедева, теперь тоже ушел… Лебедев, может быть, к вам придет сейчас; он, не знаю зачем, вас искал, два раза спрашивал. Пускать его или не пускать, коли вы спать ляжете? Я тоже спать иду. | – Kostia Lébédev, Bourdovski et moi. Keller est venu un moment, mais n’a pas tardé à aller dormir chez Lébédev, parce qu’il n’avait pas où coucher dans notre chambre. C’est aussi là que Ferdistchenko a passé la nuit ; il est sorti à sept heures. Le général est toujours chez Lébédev ; maintenant, lui aussi est sorti… Je crois bien que Lébédev a l’intention de venir vous trouver dans un moment ; il vous a cherché, je ne sais pourquoi, et a demandé à deux reprises où vous étiez. Faut-il le laisser entrer ou le faire attendre, si vous vous reposez ? Je vais moi-même dormir. |
| Ах, да, сказал бы я вам одну вещь; удивил меня давеча генерал, Бурдовский разбудил меня в седьмом часу на дежурство: почти даже в шесть; я на минутку вышел, встречаю вдруг генерала и до того еще хмельного, что меня не узнал; стоит предо мной как столб; так и накинулся на меня, как очнулся: “что, дескать, больной? Я шел узнать про больного…” Я отрапортовал, ну – то, се. “Это все хорошо, говорит, но я главное шел, затем и встал, чтобы тебя предупредить; я имею основание предполагать, что при господине Фердыщенке нельзя всего говорить и… надо удерживаться”. Понимаете, князь? | Ah ! oui, que je n’oublie pas cela : j’ai été témoin tout à l’heure d’une excentricité du général. Bourdovski m’a réveillé un peu après six heures, ou plutôt juste à six heures, pour que je prenne mon tour au chevet du malade ; je suis sorti une minute et j’ai eu la surprise de rencontrer le général qui était gris au point de ne pas me reconnaître ; il est resté planté devant moi comme un poteau, puis s’est ressaisi et m’a assailli de questions : « Eh ! bien, que devient le malade ? Je venais prendre de ses nouvelles… » Je l’ai mis au courant. « Tout cela est bel et bon, ajouta-t-il, mais je me suis levé et suis venu surtout pour te prévenir ; j’ai des raisons de croire qu’on ne peut pas tout dire en présence de M. Ferdistchenko et… qu’il faut se tenir sur ses gardes avec lui. » Comprenez-vous, prince ? |
| – Неужто? Впрочем… для нас все равно. | – Est-ce possible ? D’ailleurs… pour nous c’est indifférent. |
| – Да, без сомнения, все равно, мы не масоны! Так что я даже подивился, что генерал нарочно шел меня из-за этого ночью будить. | – Oui, sans doute, c’est indifférent ; nous ne sommes pas des francs-maçons ! J’ai même été surpris de voir que le général voulait venir me réveiller cette nuit exprès pour cela. |
| – Фердыщенко ушел, вы говорите? | – Ferdistchenko est sorti, dites-vous ? |
| – В семь часов; зашел ко мне мимоходом: я дежурю! Сказал, что идет доночевывать к Вилкину, – пьяница такой есть один, Вилкин. Ну, иду! А вот и Лукьян Тимофеич… Князь хочет спать, Лукьян Тимофеич; оглобли назад! | – À sept heures ; il m’a rejoint au chevet du malade et m’a dit qu’il allait finir la nuit chez Vilkine – un fameux ivrogne, ce Vilkine ! – Allons, je m’en vais ! Mais voilà Loukiane Timoféïévitch… Le prince veut dormir, Loukiane Timoféïévitch, retournez d’où vous venez ! |
| – Единственно на минуту, многоуважаемый князь, по некоторому значительному в моих глазах делу, – натянуто и каким-то проникнутым тоном, вполголоса проговорил вошедший Лебедев, и с важностию поклонился. Он только что воротился и даже к себе не успел зайти, так что и шляпу еще держал в руках. Лицо его было озабоченное и с особенным, необыкновенным оттенком собственного достоинства. Князь пригласил его садиться. | – Rien qu’une minute, très honoré prince ! Il s’agit d’une affaire qui a pour moi de l’importance, proféra Lébédev avec un salut cérémonieux. Il s’exprimait à mi-voix sur un ton gourmé, mais pénétré de la gravité de ce qu’il avait à dire. Il venait de rentrer et, n’ayant même pas eu le temps d’aller chez lui, tenait encore son chapeau à la main. Son visage était soucieux, avec une expression exceptionnelle de gravité. Le prince le pria de s’asseoir. |
| – Вы меня два раза спрашивали? Вы, может быть, все беспокоитесь насчет вчерашнего… | – Vous m’avez demandé deux fois. Vous êtes peut-être toujours inquiet à propos des incidents d’hier soir ?… |
| – Насчет этого вчерашнего мальчика, предполагаете вы, князь? О, нет-с; вчера мои мысли были в беспорядке… но сегодня я уже не предполагаю контрекарировать хотя бы в чем-нибудь ваши предположения. | – Vous voulez parler de ce jeune homme d’hier soir, prince ? Oh ! non : hier mes idées étaient en désordre… mais aujourd’hui je n’ai pas l’intention de contrecarrer vos intentions en quoi que ce soit. |
| – Контрека… как вы сказали? | – Contreca… comment avez-vous dit ? |
| – Я сказал: контрекарировать; слово французское, как и множество других слов, вошедших в состав русского языка; но особенно не стою за него. Akirill.com | – J’ai dit : contrecarrer ; c’est un mot français comme tant d’autres qui ont passé dans la langue russe ; mais je n’y tiens pas particulièrement. |
| – Что это вы сегодня, Лебедев, такой важный и чинный и говорите как по складам, – усмехнулся князь. | – Qu’avez-vous aujourd’hui, Lébédev, pour être si grave et si solennel ? Vous avez l’air de scander vos mots, fit le prince avec un léger sourire. |
| – Николай Ардалионович! – чуть не умиленным голосом обратился Лебедев к Коле: – имея сообщить князю о деле, касающемся собственно… | – Nicolas Ardalionovitch ! dit Lébédev en s’adressant à Kolia sur un ton presque attendri, – je dois communiquer, au prince une affaire qui concerne plus spécialement… |
| – Ну да, разумеется, разумеется, не мое дело! До свидания, князь! – тотчас же удалился Коля. | – Bon, c’est compris ; elle ne me regarde pas ! Au revoir, prince ! fit Kolia, qui se retira sur-le-champ. |
| – Люблю ребенка за понятливость, – произнес Лебедев, смотря ему вслед, – мальчик прыткий, хотя и назойливый. Чрезвычайное несчастие испытал я, многоуважаемый князь, вчера вечером или сегодня на рассвете… еще колеблюсь означить точное время. | – J’aime bien ce garçon parce qu’il a l’intelligence éveillée, dit Lébédev en le suivant des yeux. Bien qu’un peu crampon, il est dégourdi. Un grand malheur m’est arrivé, très honoré prince, hier soir ou ce matin au point du jour… je ne puis encore préciser le moment exact. |
| – Что такое? | – Qu’est-ce qu’il y a ? |
| < < < | > > > |
| Двуязычный текст, подготовленный Akirill.com , размещенные на сайте Akirill.com 17 июня 2022 года.Каждую из книг (на французском или русском языках) можно забрать отдельно и повторно использовать в личных и некоммерческих целях. Они свободны от авторского права. При любом совместном использовании двух книг должно быть указано их происхождение https://www.Akirill.com | Texte bilingue préparé par Akirill.com , déposé sur le site Akirill.com le 17 juin 2022. Chacun des livres (russe ou français) peut être repris séparément et réutilisé à des fins personnelles et non commerciales. Ils sont libres de droits d’auteur. Toute utilisation des deux livres côte à côte doit mentionner leur origine https://www.Akirill.com |
L’Idiot, de Fédor Dostoïevski
| If you liked this page, don’t forget to like and share. Si vous avez aimé cette page, n’oublier pas d’aimer et de partager. |
| Subscribe to not miss anything Abonnez-vous pour ne rien manquer |
| Check out our latest posts |
| Découvrez nos derniers articles |
AKirill, Learn, apprenez, translation, traduction, livres bilingues, bilingual books 